Процессы глобализации, помимо политических, экономических, военных аспектов имеют и культурные. Западная цивилизация и раньше отличалась большой агрессивностью: она исходила из того, что все человечество рано или поздно должно придти к той системе ценностей и той культуре, которая сложилась в Европе и Америке в ХIХ-ХХ вв. На этом была основана система образования в колониальных и зависимых странах, а после распада колониальной системы главным центром идейного и культурного давления стали США.

Однако глобализация вывела этот процесс на новый уровень. Раньше экспансия западных ценностей все-таки не была всеобщей. Страны Востока, как и наша страна, брали от западной культуры все полезное, но стремились сочетать западный опыт с сохранением своих собственных ценностей. В самых разных странах в разных формах была распространена идея: “Западная техника - своя душа”. Безусловно, уровень развития производительных сил на Западе далеко опережал уровень их развития в других регионах мира, и лозунги догоняющего развития были связаны с необходимостью освоения западного опыта. У нас в 30-е гг. осваивали “Фордзоны” и “Линкольны” с тем, чтобы затем создать собственные их аналоги. Но попытки полностью стать людьми Запада, забыть о своих корнях успеха не приносили. В Японии во второй половине ХIХ в., а затем после разгрома в 1945 г. выдвигались даже идеи отказаться от японского языка и перейти на английский или хотя бы перейти со своей письменности на латинскую. Однако жизнь брала свое, и как раз Япония смогла весьма удачно сочетать овладение западной наукой и техникой с сохранением собственных ценностей.

Сама культура Запада далеко не была единой. В каждой европейской стране сформировалась своя культура, свой взгляд на мир, свои национальные традиции. Вторая половина ХIХ в. и значительная часть ХХ в. прошли в этих странах под знаком восстановления и развития национальных ценностей и культур. Немцы совсем не похожи на французов, а испанцы на англичан. Важной стороной развития национальных культур было развитие национальных языков, многие из которых за последнее столетие приобрели значительное число новых для себя функций.

Вопреки всем этим тенденциям глобализация агрессивно распространяет одну и ту же далеко не лучшую культуру, не считаясь с национальными особенностями. Предполагается, что в любой стране мира должна воцариться единая культура, которую иногда называют культурой трех s: секс, спорт и телеэкран (по-английски screen). На всех континентах должны ходить в “Макдональдс”, смотреть мультики (простите, анимации) про Микки-Мауса, Тома и Джерри, следить за гонками “Формулы-1” и вручением “Оскара” по телевизору, покупать американскую жвачку и рассуждать о правах человека и борьбе с международным терроризмом.

Вся эта культура вывозится из США. Это не значит, что вся она имеет американское происхождение. Культура глобализации эклектична, она может вобрать в себя что угодно, но решающее слово за США. У финнов взяли сауну, у болгар йогурт, у венгров кубик Рубика, у жителей островов Рюкю на крайнем юге Японии - борьбу карате (ее считают японской, но на большей части территории Японии с ней познакомились через посредство американцев). Чем сауна лучше русской бани, а йогурт кефира? Но по тем или иным причинам именно они стали популярны в США, а дальше вступают в силу общие механизмы.

С Россией здесь могут обойтись так же, как с другими. Характерны здесь высказывания внучки бывшего руководителя СССР Нины Хрущевой, давно живущей в США (“Общая газета”, 23 мая 2002 г.). Издеваясь над президентом Бушем, захотевшим перед поездкой в Россию впервые в жизни почитать Достоевского, она пишет: “На популярном американском рынке, чтобы возбудить интерес сегодня, Россия должна зарекомендовать себя родиной пиццы, кьянти, сыра, пива или высокой моды. В современном мире постхолодной войны ей не занять подобающего места, оставаясь родиной ядерной угрозы, Достоевского или спутника”. Бывшая гражданка СССР выступает более последовательной глобалисткой, чем даже Буш, для которого Россия еще ассоциируется с великой литературой. Однако мир глобализма вовсе не собирается прекращать тот же запуск спутников. Но право на это получает лишь центр мира - Соединенные Штаты. Удел всех остальных - вносить разнообразие в мир потребительских ценностей по выбору хозяев мира.

Один из важных факторов глобализации, о котором не всегда вспоминают - всеобщее распространение английского языка. США - единственная из крупных стран мира, где широко не распространено изучение иностранных языков. Здесь привыкли, что в любой стране мира они найдут себе собеседника на английском языке. Во многих странах Европы, включая теперь и Прибалтику, значительная часть научно-технической литературы издается по-английски, а на международных конференциях все реже слышишь немецкую, итальянскую, русскую речь (лишь во Франции еще как-то пытаются сопротивляться). И Путин, уже став президентом, решил, что знания немецкого языка ему мало, и стал в срочном порядке учить английский. И это одна из немногих целей, которой он успешно добился: он уже может говорить с Бушем без переводчика. При этом, кажется, еще ни один из американских президентов не владел русским языком.

Навязывается не только английский язык, но и американская манера смеяться, манера жестикулировать (я наблюдал, как в летнем лагере московских школьников учили “настоящему американскому” выражению радости с подпрыгиванием и воплями). А реклама, особенно телевизионная, учит не только выбирать те или иные товары (опять-таки те же самые под всеми широтами), но и смотреть на мир так, как велят создатели рекламы. А огромная часть той рекламы, которую мы сейчас видим на экранах, просто импортирована из США или Западной Европы. Создатели рекламы, заполонившей экраны мира, и их подражатели у нас не скрывают, что они навязывают то, что они любят называть “стилем жизни”. Нередко наши зрители видят рекламу того, что большинству не по карману, но их заставляют мечтать о таких товарах, думать, что делать ради достижения потребительских целей.

Помимо рекламы в процессе глобализации огромную роль играет кино. И вот обозреватель “Новой газеты” (20 мая 2002 г.) сокрушается по поводу того, как у молодого российского зрителя меняется восприятие дурацких американских сериалов специально для молодежной аудитории. Если лет десять назад у нас прежде всего смеялись над уровнем американских шуток, самыми смешными казались самые серьезные с точки зрения авторов фильмов места, то теперь все больше и больше по мере привыкания к данной продукции наши юноши и девушки смеются именно там, где это предписывается ее производителями, а уровень шуток ощущается как абсолютно нормальный.

Унификация идет не только на уровне потребительских стандартов и развлекаловки. Мнимо “объективная” телеинформация также воспитывает зрителя и унифицирует его мышление. Это хорошо видно по тому, как там оценивают нас, причем не только рядовые обыватели, но и политики. Когда события в Чечне оценивают исключительно с точки зрения соблюдения там прав человека, а главным критерием, по которому оценивают степень “демократичности” России, считается скорейшая отмена смертной казни, это не только определенная политика. Это и просто неспособность понять, что не везде в мире живут так, как привыкли в странах, где глобализация уже побеждает.

Безусловно, глобализация - процесс неоднозначный. В ее ходе преодолеваются некоторые традиционные пороки классового общества: сословные рамки, во многом расизм. Каждый человек, независимо от происхождения, имеет какой-то шанс вписаться в рамки глобализации и преуспеть. Однако за это надо платить цену в виде отказа от его национальной культуры и традиций, втискивания в жесткие рамки американизированной культуры потребления. Собственно так во многом уже давно обстояло дело в США, где все (кроме долгое время негров) могли бороться за место под солнцем независимо от происхождения. Это когда-то делало Америку самой передовой страной. Но чтобы преуспеть, надо было усвоить американские стандарты и, кроме всего прочего, научиться хорошо говорить по-английски. Теперь то, что раньше сложилось в рамках США, распространяется на весь мир и навязывается всему миру.

Могут сказать, что в последнее время как раз в США все более распространяются идеи так называемого мультикультуризма, согласно которым все культуры, большие или малые, одинаково важны и ценны и не должно быть превосходства какой-либо культуры над другой. Однако мультикультуризм - опять-таки разновидность упомянутого выше отбора потребительских ценностей. Фотографирование в индейском наряде или уход в дебри дзэн-буддизма - такое же развлечение и обогащение культуры потребления, как и внедрение саун, до недавнего времени незнакомых американцам, или придуманного японцами караоке. Сочувственно относятся к культурам малых народов, которые не опасны для глобализации, как-то должны считаться с культурами Дальнего Востока: там решительная борьба еще впереди. Но тут же нескрываемое отвращение к мусульманской культуре и отказ признания самостоятельности русской культуры, на которую в лучшем случае смотрят как на провинциальный вариант западной. А наша элита согласна на вхождение в западный мир на таких условиях, надеясь, что кто-то из них да попадет в “золотой миллиард”.